← Храмы Воронежа

Наименование единственной уцелевшей до сего дня в Воронеже обители слило воедино канонически православную часть и природную, характеризующую ее местоположение. Официальным своим названием монастырь обязан святому Алексию (1300-1378), выходцу из боярского рода Бяконтов, митрополиту Московскому. Он возглавлял Русскую Церковь с 1354 года при великих князьях Иване Ивановиче и Димитрии Донском. В эти годы начался процесс собирания растерзанных междоусобицами и ослабленных монголо-татарским нашествием русских земель. Своей деятельностью митрополит Алексий и его знаменитый соратник, преподобный Сергий Радонежский, ставшие духовными наставниками московских великих князей, способствовали консолидации Руси и ее освобождению от ига. Еще при жизни Алексий прославился как чудотворец; в память об одном из таких событий - исцелении жены золотоордынского хана - в Московском Кремле был основан Чудов монастырь.

Нетленные мощи Алексия были обретены в 1431 году, вскоре митрополит был канонизирован, признан святым Русской Православной Церковью. Память святителя Алексия свершается 12 (25) февраля. Мощи святителя Алексия в 1485 году при великом князе Иване III Васильевиче были перенесены в церковь Чудова монастыря. Сейчас они обретаются в Богоявленском соборе в Москве.

Какими же нитями связано имя Алексия с Воронежем? Со времен Е.А. Болховитинова считается, что в 1620 году здешние жители сумели отстоять город и отразить набег литовцев и черкас. В память об избавлении от опасности они решили основать храм в честь того святого, в день которого им была дарована победа. Это оказался день памяти митрополита Алексия. В 1892 году священник и краевед Стефан Зверев опубликовал любопытный документ, датированный 1631 годом - «сказку» игумена Акатова и Успенского монастырей Феодосия (Протопопова), в котором речь шла об основании второго в городе монастыря: «И как в прошлом де в 128 году, приходили под город Воронеж многие литовские люди и черкасы. И в те де поры на память Олексея Московского Чудотворца литовских людей и черкас на вылоске побили. И в те де поры всем городом и уездом всякие люди обещались воздвигнуть храм во имя Алексея Чудотворца и устроить монастырь, где миром изыщут». 128 или 7128 год от сотворения мира - это 1620 год по современному летосчислению.

Воронежский историк В.Н. Глазьев, комментируя этот документ, пришел к выводу, что литовско-черкасский набег наиболее вероятен до Деулинского перемирия России с Польшей, заключенного 1 декабря 1618 г. По его мнению, такой набег мог произойти либо в феврале 1617 года, либо в феврале 1618 года; в сказке же, поданной много лет спустя, дата набега сместилась на 1620 год. Однако между отражением набега и выполнением обещания должно было пройти какое-то время и в этом случае монастырь действительно мог быть заложен в 1619-1620 годах. Монастырь, выходит, лишь на несколько десятилетий моложе самого Воронежа, основанного в 1585 году.

Земельные владения были закреплены за монастырем отказной выписью осадного головы П.М. Шишкина в 1622/23 году. Для нового строительства была выбрана заросшая вековыми деревьями поляна в двух верстах от города. Она не была заселена и вполне подходила для пустынножительства. Вначале ее хотели использовать для перевода подтопляемого рекой Успенского мужского монастыря. По месту расположения на обрывистом правом берегу реки поляна называлась Акатовой, или Окатовой («покатая поляна»), это имя вошло составной частью в название монастыря - он стал именоваться Алексеевский Акатов.

Устроителем новой обители и ее первым настоятелем стал игумен Кирилл, трудами которого был создан прежде и Успенский монастырь. Он сделал крупные пожертвования в монастырь: «в церкви образа, и книги, и ризы, у церкви колокола и всякое монастырское строение были его, игумена Кирилла». Монастырь был устроен на началах пустынножительства. В Акатовой пустыни возвели деревянную церковь во имя святого Алексия, устроили кельи для игумена и старцев. Первыми насельниками монастыря были игумен Кирилл, иеромонах Иосиф, старцы Савватий, Феодосии, Авраамий, Никон и Лаврентий. Несколько лет спустя поблизости появились жилые дворы. В «Переписной книге Воронежского уезда» 1646 года монастырь представлен следующим образом: «На посаде ж монастырь Алексея митрополита Московского и всея Руси чюдотворца Окатова пустыня, под монастырем слободка, а в ней двор попа Федора, двор дьячка Сеньки Прокофьева сына Сеченова, двор просвирницы Марицы, у ней сын Гришка, да бобыльских дворов [далее следует их перечисление]».

К середине XVII века монастырь приобрел солидную собственность: крепостных крестьян, земельные вотчины, сенокосы, рыбные ловли и поднялся в этом плане выше своего старшего собрата, Успенского монастыря. Белозатонский юрт (ныне села Верхний и Нижний Мамон) приносил монастырю до 80 рублей годового оброка. За рекою Воронеж монастырю принадлежал починок Трегубое, иначе деревня Рожка (ныне Отрожка) с крепостными дворами. Выросшие доходы дали возможность игумену Корнилию, братии и мирянам в 1674 году построить первую в городе каменную церковь во имя Алексия митрополита.

В 1700 году в разгар кораблестроительных работ царь Петр упразднил Успенский монастырь и слил его с Алексеевским Акатовым. В его владение перешли и старые земельные угодья (деревня Климентьевка или Монастырщенка). Загородный монастырь стал единственной мужской обителью в Воронеже, а его настоятель получил сан архимандрита. Постепенно окрестности в Акатовском предместье стали заселяться, и монастырь приобрел обильный приход, где служили два священника из белого духовенства. В самом монастыре насельников было немного - их число никогда не превышало двадцати человек: в 1700 году - 14 человек, в 1740 году - 7, в 1750 году - 6, в 1763 году - 10 (настоятель, шесть иеромонахов, иеродиакон, два монаха).

В начале XVIII столетия архимандрит Никанор привез из Воскресенского Новоиерусалимского монастыря в Воронеж копию иконы Божией Матери Троеручицы, которая впоследствии прославилась чудотворством и стала священной монастырской реликвией. Высокое положение Никанора среди воронежского духовенства выразилось в том, что он предстоятельствовал при погребении святителя Митрофана в декабре 1703 года. Настоятель Ефрем в 1746-1755 годах надстроил над каменной церковью второй этаж, где разместился храм во имя Владимирской иконы Божией Матери; при этом со стороны алтаря из-за ветхости фундамента часть здания была разобрана, а потом выстроена вновь. Появился также придел во имя святых Антония и Феодосия Печерских.

В 1764 году императрица Екатерина II повелела сократить число монастырей и отобрать их вотчины в казну. Для части оставшихся было предусмотрено содержание за счет государства («штатные» монастыри). Алексеевский монастырь был отнесен ко второму классу по своей значимости и стал получать семьсот тринадцать рублей девяносто четыре копейки серебром в год. За ним сохранили одно озеро для рыбной ловли и восемь десятин земли. По штатам 1764 года монастырю положено было 17 человек - архимандрит, казначей, шесть иеромонахов, четыре иеродиакона и пять монахов. В 1764 году при архимандрите Гервасии ударом молнии была сильно повреждена монастырская церковь. Она возобновлена уже при его преемнике, при этом тесовая кровля заменена на железную.

Из описания 1766 года видно, что монастырь имел деревянные настоятельские и братские кельи, трапезную, хлебную, ледник, конюшню и колесный сарай, крытые соломой. Ограда была из соснового леса с двумя воротами. В 1770-1780-е годы при архимандрите Сампсонии (1713-1793) на территории монастыря развернулось активное строительство: были возведены трапезная, новые кельи, пекарня, настоятельский корпус. Подворье окружила каменная ограда длиною в двести сажень с тремя угловыми башенками, выполнявшими уже не оборонительные, а декоративные функции; две из них были двухъярусными, а западная -даже жилой. Монастырь занимал две десятины земли.

К 1780 году относится единственный сохранившийся перечень всех насельников монастыря. Архимандрит Сампсонии просил наместническое правление ускорить выдачу жалованья за первую треть года, которое ему тем более было необходимо, поскольку велось строительство каменной ограды. На обороте прошения он перечислил весь штат своей обители: казначей иеромонах Авраамий, иеромонахи Корнилий, Феофан, Рувим, Иона, Симон и Антоний, состоящий на иеродиаконском положении Иоарам, вдовые диаконы Иоанн Казмин и Трофим Андреев, пономарь монах Александр, священник Киприан Игнатов, ключник схимонах Аарон, просвирник иеромонах Иероним, чашник Дементий Иульянов. подьячий Иван Сахаров. Помимо этих 17 человек имелось еще в монастыре 16 служителей.

По расчету казенной палаты, на пропитание и жалованье архимандриту полагалось 300 руб., казначею - 27, иеромонахам и иеродиаконам - по 13, пономарям - по 10, всем прочим - по 9 руб. На починку монастырских строений отпускалось 250 руб., на просфоры — 103, на дрова и уголь - 150, на рыбу и вино — по 70, на пиво - 30 руб. Всего Алексеевскому Акатову монастырю полагалось 1312 рублей в год с выдачей по полугодиям.

В 1796 году двухэтажная церковь в очередной раз была разобрана почти до основания и за два года выстроена вновь. Святые покровители храма оставались прежними: верхний этаж посвящался Владимирской иконе Божией Матери, нижний - святому Алексию с приделами в честь Антония и Феодосия Печерских. Для молитв старцев на монастырском подворье временно, на два эти года, была собрана деревянная церквушка, перевезенная из Тавровской крепости.

В 1804 году на пожертвования вдовы богатого купца Семена Андреевича Аникеева, Авдотьи Васильевны (ок. 1757-1831), началось строительство вместительной каменной церкви «в византийско-русском стиле». По договору с жертвовательницей подрядчик Никита Архипович Богданов обязался в три года «соорудить по данному мне плану каменную церковь». Вознаграждение его в таком случае составляло полторы тысячи рублей. Однако стройка задержалась надолго против намеченного срока. В 1805 году «случился в церкви падеж»: обвалился кирпичный карниз. По мнению заказчицы, «таковое падение последовало единственно от его, Богданова, неосмотрительности, от того, что не потому расположению [вел работы], как в плане показано и от губернского архитектора Волкова приказано. О том господин архитектор Волков объяснил рапортом бывшему тогда гражданским губернатором тайному советнику Александру Борисовичу Сонцову». А.В. Аникеева приостановила плату Богданову, заставившему однодворцев слободы Чижовки Ивана Тибекина и Ивана Григорьева вести злополучную каменную кладку в праздничный день.

Вместо намеченных трех лет строительство храма велось восемь лет. Нижняя теплая церковь, сохранившая по-прежнему покровителем святителя Алексия, была освящена 20 мая 1812 года. Храм на втором этаже в честь Воскресения Христова был освящен 5 мая 1819 года. Наличие в монастыре двух одноименных храмов воспринималось как временное явление. Прежнюю церковь хотели разобрать еще в 1819 году, но исполнили это намерение только в 1879 году, сохранив от нее одну звонницу. Попутно следует заметить, что архимандрит Иларион (Боголюбов), а вслед за ним и Н.И. Поликарпов, исказили фамилию благотворительницы А.В. Аникеевой, назвав ее Акимовой. Ошибку эту не раз повторяли в статьях о монастыре.

Упоминание в переписке имени Волкова позволяет сделать вывод о том, что именно он является автором проекта монастырского храма. Иван Иванович Волков (сер. XVIII века - после 1828) был хорошо известен в Воронеже. Дважды он состоял здесь в должности губернского архитектора, занимался претворением в жизнь первого генерального плана города, утвержденного императрицей Екатериной II в 1774 году. И.И. Волков возводил корпуса присутственных мест, губернского и городского магистратов, построил каменный дом на Мало-Дворянской улице для Дмитрия Васильевича Черткова, сына генерал-губернатора. Работал Волков в характерном для той поры стиле классицизма.

В 1840-е годы архимандрит Елпидифор произвел «капитальное обновление» первого этажа монастырского собора.

С 1796 года настоятели Акатова монастыря, имевшие титул архимандрита, одновременно исполняли обязанности ректора Воронежской духовной семинарии. Первым подобные должности совместил архимандрит Амвросий (Келембет) (1750-1825, позднее был епископом Оренбургским, затем архиепископом Тобольским). В 1842 году настоятели Акатова монастыря в сане епископа Острогожского получили статус викария - заместителя главы епархии (в 1853-1864 годах викариатство было упразднено). Из часто сменявших друг друга в этот период настоятелей нашего внимания заслуживают архимандрит Иларион (Боголюбов); автор уже упомянутого описания обители; преосвященный Макарий (Троицкий; 1830-1906) - дед известного воронежского архитектора Николая Владимировича Троицкого; епископ Владимир (Соколовский; 1852-1931); владыка Владимир (Шимкович; 1841-1926), управлявший с 1900 года. В начале века по настоянию епископа Владимира была отремонтирована двухэтажная церковь, организованы воскресные религиозно-нравственные чтения со световыми картинами. О его дальнейшей судьбе речь впереди. А сейчас о том, что же представлял собою Алексеевский Акатов монастырь в предреволюционные годы.

На двух десятинах земли внутри ограды находилось до десятка строений, древнейшим из них являлась колокольня 1674 года, сохранившаяся от старой порушенной церкви. В этот момент в уважение почтенного возраста ее освободили от колоколов и использовали как помещение для водосвятия: в нее провели водопровод и устроили бассейн. Краевед Николай Валукинский так описывал в 1912 году этот памятник старины: «Весь корпус Окатовской колокольницы состоит из трех частей: нижней четверичной, средней восьмигранной призмы и верхней пирамиды, увенчанной кирпичной главкой.

...Стиль русский: большие стены, малые отверстия, большая лобовая часть являются характерными знаменателями старания строителей привлечь богомольцев чистотою своих помыслов, бескорыстной, благородной души.

Средняя часть - восьмигранная призма - на едва показавшемся четырехскатном начале, прячет углы в пилястрах и украшена в середине поясом, а вверху карнизом, состоящим из фриза и чередующихся ребер торца. С четырех сторон -открытые арки для звона.

Непосредственно от карниза идет кирпичная пирамида шатра с четырьмя слухами. Углы пирамиды, как и призмы, спрятаны в пилястры, не доходящие до барабана (шейки главки), обнимая тем самым переход от пирамиды. Москва от земли до креста!».

Историк архитектуры Юрий Успенский делал общий вывод (1922): «Все части колокольни: и нижний четверик, и средний восьмигранник, и верхний шатер представляют из себя формы, легко воспроизводимые в дереве. В этом и есть разгадка архитектурного стиля этих чисто русских колоколен, явившихся всецело повторением в камне столь привычных и излюбленных деревянных форм.

Колокольня Алексеевского монастыря является единственным сооружением типа вполне московского, допетровского. Все сооружение, если нельзя назвать одним из лучших образцов столь пленительных, интимных колоколен Московской Руси, если в нем и виден известный провинциализм стиля, - однако, все же оно в целом является одним из трогательных образчиков самостоятельного старого зодчества».

В центре монастырского двора возвышалась двухэтажная церковь без колокольни, ее высота с позолоченным крестом составляла 15 сажен (32 метра). Двухэтажный теплый коридор соединял ее с покоями настоятеля. Внутри храм имел форму правильного круга — символа вечности христианства. В церкви имелось немало исторических реликвий, в числе которых - несколько восьмиконечных серебряных крестов конца XVII века с мощами святых. Были здесь и особо чтимые верующими иконы - Живоносного источника, устроенная «усердием и старанием архимандрита Мефодия 1820 года», несколько копий с икон художников В.М. Васнецова и М.В. Нестерова. Особо ценилась икона Божией Матери Троеручицы, обладавшая даром исцелять увечных и страждущих. В благодарность верующие подвешивали вокруг нее выполненные из серебра изображения человеческих органов. В церкви первого этажа росписи стен и иконостас были поздними: их возобновили под наблюдением инженера-технолога Антона Родионовича Михайлова в начале прошлого столетия. Средства для этого были собраны благочинным монахом Тихоном (Кречковым). Мраморный престол в нижнем храме сооружен на средства самого Тихона. Торжественное освящение храма после ремонта состоялось 1 ноября 1909 года преосвященными Анастасием (Добрадиным) и Владимиром (Шимковичем) в присутствии губернатора СИ. Голикова и вице-губернатора графа П.Н. Апраксина.

В створе Введенской улицы, в северо-западной оконечности монастыря в 1879-1880 годах выстроили надвратную колокольню. Ее четыре яруса со шпилем и крестом устремлялись ввысь на 23 сажени (49 метров). В первом ярусе рядом с входными вратами была устроена крестовая церковь в память преподобного Сергия Радонежского, освященная 27 июня 1903 года. Она служила домовой церковью викарному епископу. Во втором ярусе помещалась зала для народных чтений. Округу будоражили 10 колоколов, самый большой из них весил 331 пуд 12 фунтов (5,3 тонны).

Монастырь редко вступал во взаимоотношения с городскими властями, в основном лишь в тех случаях, когда требовалось получить разрешение на строительство или уточнить размеры земельного участка. Со стороны монастыря подобные дела по своей должности вел казначей, в 1870 году это был иеромонах Гедеон, в 1876 - иеромонах Антоний, в 1878 - иеромонах Фома, в 1899 - иеромонах Иннокентий (Куликовский; 1843-1911). В 1915 году в документах упоминается «управление монастыря», состоявшее из благочинного иеромонаха Тихона (Кречкова), ризничего иеромонаха Иннокентия и духовника иеромонаха Пантелеймона. В делах городской думы сохранились два плана монастырской территории (за 1880 и 1899 годы).

На подворье располагались двухэтажный настоятельский особняк, братские корпуса, хлебная, трапезная, ледник, одноэтажное деревянное здание учительской и регентской школы, в которой готовили педагогов приходских школ и учителей церковного пения. С юга к шатровой колокольне примыкало старинное кладбище. Монахов и состоятельных горожан тут погребали издавна, но особенно активно могилы стали расти на погосте с 1772 года, когда запретили постоянные захоронения у приходских церквей. Воронежские купцы Елисеевы в своем «Летописном синодике» дают обширную некрологию похороненных в Акатовом монастыре в последние три десятилетия XVIII века.

Среди погребенных в Акатовом монастыре - духовенство кафедрального собора и купеческие семьи. Назову лишь часть фамилий: Аникеевы, Аносовы, Вяхиревы, Грековы, Елисеевы, Журавлевы, Клемешовы, Молоцкие, Мосолитиновы, Нечаевы, Ростовцевы, Сахаровы, Тибекины, Титовы, Тулиновы, Харины. Здесь же упокоились и начальники края: «1773 года февраля 25 дня в сей день представися раб Божий генерал-поручик и кавалер и Воронежской губернии Губернатор г-н Алексей Михайлович Маслов, а сего ж 28 февраля погребение ему было с большою церемониею Преосвященным епископом Тихоном с архимандритом Самсонием и со всеми приходскими священниками, а погребен в Алексеевском Акатовском монастыре, гроб был обит малиновым плисом, накрыт кофейной парчею».

Особой торжественностью отличались похороны И.А. Потапова. Вновь раскроем страницы Синодика: «1791 года апреля 3 дня поутру скончался раб Божий генерал-порутчик и разных орденов кавалер и Воронежского наместничества господин губернатор Иван Алексеевич Потапов и погребен сего ж 5 апреля в Алексеевском монастыре Преосвященным Иннокентием, Епископом Воронежским; гроб был обит малиновым бархатом, накрыт богатою парчею. Церемония была весьма большая, 2 кавалерии [ордена - А.А.] несены были впереди на двух бархатных подушках. Проповедь говорил учитель Болховитинов (впоследствии Евгений, Киевский митрополит)».

Большой торжественностью отличались похороны семинарского педагога отца Палладия: «1784 года мая 6 дня представися раб Божий учитель иеромонах о. Палладий и погребен в Алексеевском монастыре о. игуменом Самуилом. В провождении тела была церемония: по всем церквам был по мертвому благовест, а как тело несли, то и звон был, провожали сперва студенты малого росту по 2 человека в ряд с развязан[ными] волосами, потом среднего росту, а за ними и больших по два в ряд, потом все учителя: а потом священники, а потом игумен Самуил; гроб и крышка накрыты кофейною парчею».

Кстати сказать, настоятели монастыря (архимандриты Сампсоний, Гервасий, игумен Самуил) нередко участвовали в торжественном отпевании знатных горожан, и не только тех, кого хоронили у себя на кладбище.

Архив Алексеевского Акатова монастыря не сохранился, поэтому сведений о погребенных здесь насельниках крайне редки. Известно, что на монастырском погосте нашли свое последнее земное пристанище архимандриты Иосиф (t 1702), Антоний (t 1741), Сампсоний (t 1793), Афанасий (Савинский; t 1811), иеромонахи Гервасий (f 1787), Мельхиседек (| 1788), Фома (t 1888), иеродиакон Сергий (f 1903), игумены Кирилл (f 1631/32), основатель монастыря, Павел (t 1650), Иосиф (f 1688), Иннокентий (Куликовский; f 1911). Предположительно здесь же был погребен архимандрит Иустин (Трипольский; f 1809).

Использование кладбища продолжалось в XIX и в начале XX века, только упоминаний о погребениях становится меньше. Дворяне Дебольцовы, Тулиновы (в их числе бывшие губернские предводители дворянства Василий Васильевич (1788-1842) и Николай Иванович (1810-1854), секретарь земской управы Михаил Иванович Лабзин (1830-1895), Аркадий Павлович Муфель (1846-1898), выдающийся ученый-химик Михаил Семенович Цвет (1872-1919)... Могилы позднего времени еще сохранялись перед революцией.

Похороны В.В. Тулинова не знали себе равных по пышности. Они обошлись наследникам в 8114 рублей 41 копейку ассигнациями. Место для погребения на монастырском подворье стоило тогда триста рублей. «За выкопание могилы, выкладку кирпичом, заливку свода с лубками и обручами, за привоз песка для усыпанья дороги от дома до Алексеевского монастыря» отдано было 72 рубля. Духовенству с причтом за панихиды уплачено 1740 рублей, бедным на помин души предводителя роздано более тысячи рублей. За шестинедельную службу и сорокадневное поминовение в Акатовом монастыре и приходских церквах отдано 500 рублей.

Малоизвестный за пределами своей епархии и не собиравший толпы богомольцев на поклонение святым мощам - их здесь не было, - Алексеевский Акатов монастырь жил тихой и размеренной жизнью. Но по мере сил и он содействовал воронежцам в духовном и нравственном просвещении. Во второй половине XIX века, к примеру, в монастыре размещался Епархиальный училищный совет; там же под председательством викарного епископа действовал Епархиальный комитет православного миссионерского общества. По штатам в 1898 году монастырю было положено 22 человека, в наличии монахов состояло 15, и столько же было послушников.

К Акатову монастырю была приписана Одигитриевская часовня, построенная в последнее десятилетие XIX века.

Вот так и шла монастырская жизнь, пока не грянул революционный 1917 год и не изменил в корне все церковное бытие.

В первые послереволюционные годы Алексеевский монастырь не трогали, внимание властей было приковано к Митрофановскому Благовещенскому монастырю: он находился в центре города и значился резиденцией главы епархии. Могло показаться, что никому нет дела до десятка людей, добровольно отрешившихся от мирской суеты. Но список драгоценностей затребовали и отсюда. Подписанные ризничим, благочинным и экономом (иеромонахи Иннокентий, Серафим, иеродиакон Алексий), страницы содержали те же наименования богослужебных предметов, что и повсюду, разница были только в количестве: серебряных чаш 9, дискосов 8, звездиц 5, тарелочек 8, ковшика 3, ковчежца 2, крестов 8, Евангелий, украшенных серебром и драгоценными камнями 8.

Но имелось здесь и важное примечание, единственное в бумагах подобного рода: «Опись представляем с присовокуплением, что изделия эти суть священные предметы, необходимые для удовлетворения религиозных потребностей народа при совершении богослужений и потому должны оставаться неприкосновенными. [...] К этим сосудам миряне не могут и не должны прикасаться, чтобы не причинить поругания святынь и не возмутить и не оскорбить религиозных чувств народа. Вес каждого изделия, означенного в сей описи, показан приблизительно, по имеющимся в монастыре мелким весам для продуктов и вместе с финифтяными изображениями и стразами. Большинство этих изделий тонкой художественной работы, например, чаша, обложенная сеткой, работа которой представляет большую ценность, чем самый материал - серебро, из которого она сделана».

Прислушались ли власти к этому замечанию? Вспомнили ли они о нем в 1922 году, когда определялась судьба изъятых вещей - в музей, на продажу за границу или на переплавку? Скорее всего, власть эти мольбы духовенства проигнорировала.

В середине 1920-х годов жизненные бури докатились и до стен Акатова монастыря. Бывший его настоятель Владимир (Шимкович) к этому времени в сане митрополита возглавлял Воронежскую и Елецкую епархию. В январе 1926 года он скончался. Описание похорон владыки содержится в письме А.Н. Поспелова, обитавшего на территории монастыря, к своему давнему знакомому, известному генеалогу Л.М. Савелову, жившему в Греции. 18 января 1926 года А.Н. Поспелов писал: «12-го назначены похороны здесь же, под церковью, т. к. особая депутация выхлопотала отмену запрещения хоронить так (разрешалось лишь на общем Чугуновском кладбище). Почитание старца весьма велико, судя по тому паломничеству, которое было все эти дни и ночи, это что-то невероятное; бедность митрополита выявилась сбором тарелочным «на похороны»; рытье могилы происходило при участии богомольцев, выносивших землю из церкви в ограду; множество плачущих не только женщин, но и мужчин; духовенства собралось множество, почесть вообще достойная и при современных условиях жизни поразительная. 12 января нового стиля состоялись похороны при громадном стечении молящихся; одних священников было более 30; вообще очень трогательно прощалась паства со своим владыкою». Могила митрополита Владимира находилась под алтарем двухэтажной Алексеевско-Воскресенской церкви.

Престарелого владыку сменил видный иерарх церкви архиепископ Петр (Зверев, 1878-1929), известный своей бескомпромиссной борьбой с обновленцами. С ним из Москвы приехал архимандрит Иннокентий (Беда, 1882-1928), поставленный владыкой священноначальствовать над алексеевской братией. К тому моменту центр религиозной жизни переместился в Воронеже из Митрофановского (тот стал оплотом обновленчества) в Алексеевский монастырь. Яркие проповеди архиепископа Петра привлекали сюда обильную паству. Это не на шутку обеспокоило местные власти, и осенью 1926 года Петр и Иннокентий были арестованы. Несколько лет спустя они приняли мученическую смерть в Соловецком лагере особого назначения. Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2000 году они канонизированы как преподобномученики.

Тюремная участь постигла и сменившего Петра на епископской кафедре Алексия (Алексей Васильевич Буй, 1892-1937). В конце 1920-х годов чекисты инкриминировали ему создание подпольной церковно-монархической организации. Ядром контрреволюции был представлен Акатов монастырь, в церкви которого будто бы проходили конспиративные собрания «буевцев». В феврале 1930 года прокатилась волна арестов, в ходе которой было схвачено 75 монахов из разных мест. Среди них оказались игумен Алексеевского монастыря семидесятилетний архимандрит Тихон (Тимофей Ульянович Кречков (1862—1930), настоятель монастырской церкви отец Феодор Яковлев (1897-1930), иеромонахи Косма (Вязников) и Георгий (Пожаров), архимандрит закрытого к тому времени Валуйского монастыря Игнатий (Бирюков; 1865-1932). Архимандрит Тихон в свое время был казначеем монастыря, именно его тщанием украшались храмы. Феодор Яковлев и архимандрит Тихон, иеромонахи Косма и Георгий были расстреляны в Воронеже в ночь на 2 августа 1930 года. Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2000 году они канонизированы как новомученики.

Еще в январе 1930 года рабочие завода им. Коминтерна «потребовали» от горсовета закрыть Алексеевский монастырь, а заодно запретить повсеместно колокольный звон и «реализовать» колокола на нужды промышленности. В конце 1930 - начале 1931 года власти обсуждали вопрос о разборе решеток и памятников на кладбищах, в том числе и внутри монастыря. Принятие решения временно отложили. Летом 1931 года монастырь был закрыт. Монахов вытолкали за ворота, впоследствии многие из них были репрессированы. Имущество постепенно было расхищено, растащено. Большинство икон оказалось в Краеведческом, а затем в Антирелигиозном музеях. Не вывезенные из Воронежа в годы войны, они остались в запасниках (во дворе нынешнего здания Ю.-В. ж.д.) и в период временной оккупации города были сожжены. Одна из чудотворных икон, «Живоносный источник», счастливо уцелела: она находилась в послевоенные годы в Покровском соборе и по благословению владыки Мефодия (Немцова) возвращена на прежнее место 12 апреля 1991 года. Судьба знаменитого образа Божией Матери Троеручицы неведома.

Как использовались монастырские постройки в тридцатые годы, доподлинно неведомо. Во время Великой Отечественной войны надвратная колокольня оказалась разрушенной до уровня второго яруса. После освобождения Воронежа зимой 1943 года уцелевшие горожане селились всюду, где только можно. Освоили они и монастырский двор. Кельи, казначейский и настоятельский корпуса прекрасно подходили для этой цели, но тесные каморки устроили даже в двухэтажной церкви, в угловых башнях, прилепили их к восточной стене. В двух колокольнях находились какой-то склад и конюшня. Постепенно жилищная проблема решалась, и люди покидали монастырь. В 1960-е годы резиденцию архимандрита арендовали под свои мастерские художники.

Примерно в 1970 году остатки монастыря передали Краеведческому музею, и тут же Центральный райисполком распорядился сломать казначейский корпус, а второй деревянный этаж настоятельского дома продал одному из колхозов на стройматериалы. Нижний этаж разобрали на кирпич местные жители, не убоялись греха! И у музея монастырь оказался бесхозным: средств на его восстановление не было.

Перемены в отношении памятника архитектуры произошли в 1980-е годы. Реставрационная мастерская восстановила тогда древнюю колокольню (проект выполнила архитектор Татьяна Полещук). Звонница стояла оштукатуренным островком в запустении, среди бурьяна и свалки мусора. Надгробные памятники вокруг нее давно исчезли, и следов кладбища было уже не сыскать.

В 1989 году монастырь возвратили епархии. Сразу же там закипела работа. За два года была восстановлена двухэтажная церковь, старая колокольня вновь обрела свои функции, а надвратная стала церковью: она завершена пятью главами на уровне достроенного второго яруса. Последний факт, на мой взгляд, заслуживает сожаления, ибо в начале XX века пятидесятиметровое сооружение относили к числу самых красивых колоколен Воронежа. Утрачена эта красота была давно, в том нет вины церкви, но теперь неповторимый облик постройки уже не вернуть.Хотя, не спорю, новая церковь и сейчас смотрится привлекательно. Здесь восстановлена крестовая церковь во имя Сергия Радонежского, а в нижнем этаже находится иконная лавка.

...На монастырской территории развернулось новое строительство, выросли кельи для послушниц, хозяйственные постройки. Выделен небольшой участок для захоронений. С Коминтерновского кладбища в 1993 году были перенесены останки воронежских владык XVIII-XX веков - Пахомия (Шпаковского), Арсения (Москвина), Серафима (Аретинского), Вениамина (Смирнова), Анастасия (Добрадина) и новомученика Тихона IV (Никанорова). Установлен здесь и надгробный знак профессору М.С. Цвету.

4 ноября 1990 года, в день Казанской иконы Божией Матери, по благословению Святейшего Патриарха Алексия II открылся женский Алексеевский Акатов монастырь. В этот день был освящен верхний храм двухэтажной церкви во имя святителя Алексия, митрополита Московского. Настоятельницей монастыря стала игуменья Любовь (Якушкина). 4 января 1992 года в обители был совершен первый постриг десяти сестер, в числе которых была монахиня Варвара (Сажнева), в апреле того же года ставшая настоятельницей; спустя год она возведена в сан игуменьи. 21 ноября 1991 года митрополитом Мефодием освящен нижний храм в честь Владимирской иконы Божией Матери. В последующие годы местными иконописцами и монахинями храм был благолепно расписан. В настоящее время иконописцы расписывают своды и стены верхнего храма. За образец взяты фрески древних храмов Переславля-Залесского. В сентябре 1991 года завершилось строительство двухэтажного сестринского корпуса. В 1992 году возведена водосвятная часовня.

В последнее десятилетие на монастырской земле возведены новые строения: четырехэтажный сестринский корпус с гостиницей, теплица, мастерские. Под опекой игуменьи Варвары в монастыре пребывают более шестидесяти монахинь. Они несут различные послушания: пишут иконы, шьют церковные облачения, режут по дереву, трудятся на просфорне и в трапезной, в теплице и на небольшом подворье. Возрождается искусство шитья золотом, процветавшее в прошлом в женских монастырях. Сестры вышивают покровцы и воздухи, митры, кресты и звездицы для церковных облачений. При обители существует воскресная школа, обучающая детей основам православия.

В ноябре 1998 года Алексеевский Акатов монастырь посетил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, впервые прибывший в Воронежскую епархию с первосвятительским визитом. 4 ноября 2000 года женская обитель торжественным богослужением праздновала десятилетие своего возрождения.

Днем монастырская территория открыта для экскурсий и для всех воронежцев, желающих поклониться православным святыням и посмотреть на возрожденные памятники старины. В конце февраля 2002 года в монастырской трапезной тепло принимали Мстислава Ростроповича с сестрой Вероникой, приезжавших на родину деда и отца.

В Алексеевско-Владимирском храме ныне служат протоиереи Николай Сальчук, Кирилл Мелешко и Александр Фырин, священники Александр Абакумов (ключарь храма) и Андрей Похващев, иеродиакон Митрофан (Попов) и диаков Николай Холодченко.

В начале 1980-х годов к монастырю переместилась от Покровского собора резиденция главы епархии (там дом был снесен в связи со строительством театра) Краснокирпичное здание в начале улицы Освобождения Труда построено по проекту архитектора Станислава Гилева и выглядит вполне достойно рядом с церковной стариной. Здесь пребывает митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий, в его покоях имеется домовая церковь во имя иконы Знамения Божией Матери (престольный праздник 27 ноября/10 декабря). В резиденции происходят встречи владыки с общественностью, устраиваются приемы.

Александр Акиньшин