Инна Чурикова: «Никогда не упрашивала режиссеров снимать меня»

Помнится, экраны телевизоров обошел сюжет о том, как 25-летний Иван — сын актрисы Инны Чуриковой и режиссера Глеба Панфилова - открыл ресторан в Переделкине. Собралась богема, было много цветов, известных лиц, эффектных нарядов, но даже на этом фоне блистала мама ресторатора. Ослепительная улыбка, точеная фигура, доброжелательный взгляд, безупречные манеры. Чурикова была столь эффектна, что подумалось: врут календари, утверждающие, что актриса отметила 60-летний юбилей. Даже не верилось, что когда-то Инна ужасно комплексовала по поводу внешности и в лучшем случае могла претендовать на роль... Бабы Яги.

Меня поняли только в Щепке

- Инна Михайловна, неужели совсем никто не говорил вам тогда: «Ты — красавица!»?

- Только один человек. Моя мама Клавдия Васильевна. Если бы не она, я не поверила бы в себя, хотя нутро мое тянулось к актерству: чуть ли не с пеленок что-то разыгрывала, представляла, изображала. Мама же не уставала повторять: «Дочка, ты будешь артисткой! Я в тебя верю!» И мне так не хотелось ее огорчать.

Она в жизни всего добилась сама — трудом, напором, волей. Бабушка почти безграмотная была. Я родилась в башкирском городе Белибее, мама стала химиком, профессором, переехала в Москву. Всю жизнь меня вели вперед ее слова: «Дочка, знай, если что задумаешь, так тому и быть!» Правда, мне было непросто поверить в справедливость таких слов. У меня внешность ну совсем не артистическая — что тут задумывать?!

- Говорят, в Школе-студии МХАТа, когда абитуриентка Чурикова с «неартистической внешностью» декламировала лирическое стихотворение, при этом закрыв глаза (так советовала мама-химик!), члены вступительной комиссии от смеха утирали слезы...

- У меня оказались крепкие нервы. Да и мама объяснила, что Бог наградил меня своеобразной внешностью, которую не каждому дано оценить, даже профессионалу, привыкшему к стереотипам. Поплакав, я забрала свои документы из МХАТа, а потом и из Щукинского училища, где меня тоже прокатили, и направилась в Училище имени Щепкина. Там, к счастью, меня поняли и приняли.

- Вашим Принцем, капитаном Греем, что увел в мир, доселе невиданный, стал режиссер Глеб Панфилов...

- Я, мучившаяся своей ненужностью, бессмысленностью того, чем занимаюсь, не удовлетворенная собой беспредельно, вдруг начала верить, что могу намного больше того, что во мне до сих пор видели. Это великое ощущение: в тебя поверили!

Глеб увидел меня случайно, по телевизору, в роли Бабы Яги! Молодой режиссер «Ленфильма» решил, что именно я смогу сыграть главную роль санитарки Тани Теткиной в фильме «В огне брода нет». Оставалось самое трудное — убедить чопорный советский худсовет, что Чурикова способна сыграть не только Бабу Ягу и непутевых дурочек, но и лирическую героиню, в которую без памяти влюбился красноармеец Алеша Семенов. Убедил...

Караченцов борется, чтобы победить

- Есть у вас такая роль, с которой жалко было расставаться, когда спектакль сходил с афиши?

- Безумно жалко было терять роль в спектакле Sorry, где мы играли вместе с Колей Караченцовым. Для нас это был очень важный спектакль. Мы много импровизировали, и, мне кажется, Колечка там был замечательный. Другой такой драматической роли я у него не знаю. Он там настоящий, глубокий драматический актер. Вообще я по нему на сцене очень тоскую, очень жаль, что теперь нет этого спектакля...

- Его сняли из репертуара «Ленкома» или просто закрыли?

- Закрыли. Я не могу ни с кем играть после Коли. Это очень близко, по-живому...

- Что ваше сердце подсказывает — есть у Караченцова шанс вернуться на сцену?

- Я верю в это.

- Николай Петрович ведь такой спортивный, волевой кремень-мужик!..

- Я знаю это. Во-первых, это просто чудо, что он в такой ситуации так борется с очень серьезной болезнью. И Люда (жена Караченцова актриса «Ленкома» Людмила Поргина. — Прим. М. А.), и Коля трудятся, чтобы выздороветь. Думаю, они должны победить. По большому счету, они уже победили.

- Но ведь в «Городе миллионеров» Караченцова сменил Геннадий Хазанов!

- Это была инициатива Марка Анатольевича Захарова. Он меня долго уговаривал. Хазанов пришел, посмотрел наш спектакль... Знаете, я подумала: раз Захаров так уговаривает возродить спектакль — так тому и быть. Потому что ушел из жизни Олег (знаменитый художник «Ленкома» О. Шейнис. — Прим. М. А.), а «Город миллионеров» был именно его сооружением, с дивными декорациями. Конечно, я разговаривала с Людой Поргиной, и мы сняли все вопросы. Если с Колечкой все будет хорошо, значит, будем играть!

- А Хазанов легко согласился выйти на замену такому суперактеру, как Караченцов?

- Он очень хотел. Очень. В этой истории именно я как-то все не могла решиться. Но Марк Анатольевич сумел найти правильные слова, и сейчас я уверена: хорошо, что спектакль жив, что он существует, и мне кажется, Гена нашел свою интонацию.

Отказала Чухраю

- Инна Михайловна, над чем сейчас работаете?

- Есть несколько пьес, надо выбрать. Хочется взять такую историю, чтобы, как говорится, сердце переворачивалось. Это всегда трудно. И в кино сейчас тоже «прицеливаюсь» к нескольким проектам.

- У вас по-прежнему много предложений в кино, театре, антрепризах?

- Приглашают. Вот позвали в одну телевизионную историю. Ну как этот жанр называется, где еще за кадром публика смеется?

- Ситком!

- Ну вот туда! Я даже задумалась...

- Надолго?

- Пять дней думала.

- Такие деньги хорошие предлагали?

- Да, был такой момент. Но через пять дней раздумий все-таки отказалась. И не пожалела. И так рада, что отказалась! Проект этот, кстати, оказался не из удачных и продержался в эфире недолго. Недавно предложили сняться в кино по одной из хороших пьес. Но принесли сценарий, и мне он как-то не приглянулся, да и режиссера я не знаю. В общем, решила: лучше отдохнуть! Поехала в Италию.

- Всех денег не заработаешь?

- Дело даже не в деньгах. Это всегда сложный момент. Однажды я отказалась сниматься у Паши Чухрая, а потом очень переживала. Ну так переживала!

- Почему же отказались?

- Какие-то у меня сомнения были. Как потом выяснилось, напрасные.

Мечта о Жанне д'Арк

- А было такое, что вы сами режиссера теребили: «Сними меня в такой-то роли!»?

- Я говорила иногда Марку Анатольевичу, что невыносимо без работы сидеть, что очень хочется работать... Но не больше, до подсказки конкретных ролей не доходило.

- А вот Элина Быстрицкая позвонила однажды знаменитому режиссеру Герасимову, попросив попробоваться на роль Аксиньи в «Тихом Доне»...

- Я такого никогда не делала. Может, и плохо. Но я знаю, что у каждого режиссера свое видение. Мне кажется, это слишком интимная история, чтобы предлагать себя: «Снимите меня, пожалуйста! Увидьте меня в этой роли!» Мне такое даже в голову не приходило. Пожалуй, только с ролью Жанны д'Арк была ситуация, когда я действительно сама очень хотела сыграть. А так все по подсказке режиссера.

Вот если бы Бортко (режиссер Владимир Бортко. — Прим. М. А.) не позвонил и не предложил Епанчину в «Идиоте», я бы вовек не догадалась, что это моя роль. Причем у Бортко голос похож на голос Никиты Михалкова, и я не сразу поняла, с кем говорю, о чем идет речь. А я помню старые инсценировки, когда генеральша Епанчина за обедом принимает князя Мышкина, и все. Сам роман ушел куда-то далеко, а оказалось, такая мощная роль... Бортко прислал сценарий, я стала читать роман и просто в Епанчину влюбилась.

- А потом получили за Епанчину престижную награду «Тэфи-2003» в номинации «Лучшая женская роль»!

- Съемки — это только начало. Еще так много можно рассказать об этой женщине. Я вот все думаю: Достоевский видел таких женщин или это его фантазии? Или все вместе?